Особенности производства и декора мебель в «стиле жакоб»

Услуги / Страницы

Мебелью в «стиле жакоб» в России принято называть предметы обстановки красного дерева, как правило, строгих прямолинейных форм, которые украшены латунными или медными деталями виде вытянутых штампованных тяг и рельефных вставок, подчеркивающих архитектоничность конструкции. Это «стиль» проявился во всех типах мебельных изделий, существовавших на рубеже ХVIII -ХIХ веков. Простая по форме, дешевая в производстве и в то же время достаточно эффектная внешне, такая отделка сразу стала популярной. Предметы, декорированные в «стиле жакоб», буквально наводнили как столичный, так и провинциальный рынок периода правления Павла I – Александра I, вызывая неоднократные подражания и в последующие десятилетия. Все это способствовало формированию устойчивого представления о продукции подобного рода как исключительной привилегии российского производства.

Тем не менее, влияние на русские образцы французской мебели 1780 – 1790-х годов, украшенной бронзовыми чеканными деталями и «гладкими штапиками, покрытыми золоченой латунью», было очевидным. Запреты на ввоз французских изделий в период царствования Павла I привели к тому, что русские мастера стали делать мебель, являвшуюся как бы упрощенным подобием французской ¹. Первые предметы, которые можно отнести к мебели в «стиле жакоб», появились в парижских мастерских относительно рано. Среди известных нам образцов – бюро-цилиндр со штампом мастерской Пьера Гарнье, датируемое 1767 годом. Шпон красного дерева, которым облицовано бюро, обильно украшен узкими металлическими полосами, розетками в узлах конструкции, балюстрадкой по краю столешницы, а также металлическими вкладками в каннелюрах ножек². Подобные изделия стали вскоре выпускаться и другими парижскими фирмами ³. Попадая в Россию, французские мебельщики или обучавшиеся в Париже мастера не могли не повлиять на формирование новых тенденций в мебельном искусстве, приобретавших на российской почве вполне оригинальный вид. К тому же большинство из них активно занимались экспортом различных изделий из-за границы, которые нередко становились для местных ремесленников «эталонными».

Общепризнано, что, кроме французских образцов, огромное влияние на формирование нового направления в русском мебельном искусстве оказала продукция фирмы немецкого мастера Давида Рентгена, широко ввозимая в Петербург при Екатерине II. Но до сих пор относительно мало говорилось об известных английских дизайнеров Роберте Адаме, Джордже Хэпплуайте и Томасе Шератоне, чьи опубликованные проекты стали основной для многих конструктивных решений. Англичане отдавали предпочтение жестким сквозным спинкам и простым геометрическим формам, декорированным металлическими накладками. Без сомнения, многие диваны в «стиле жакоб» являлись явным подражанием английским диванам-«settee», часто имевшим спинки в виде как бы сдвинутых друг к другу одинаковых стульев.

Увлечение более упрощенным, но достаточно эффектным декором затронуло не только Францию 1790-х годов, но и Англию, Германию и Голландию, где также изготавливались предметы обстановки, украшенные металлическими балюстрадками, рамками из тонких тяг, вкладками в каннелюрах.

В России непревзойденные образцы в «стиле жакоб» выполнялись ведущими придворными мастерскими под руководством Г. Гамбса и Х. Мейера, продукция которых служила главным примером для подражания. Мебель, сделанная в «стиле жакоб», выглядела строго и нарядно; внешне ее могли повторить ремесленники самого разного уровня, создававшие вольные копии и авторские варианты уже известных композиций. Универсальные приемы декорировки, отработанные детали конструкции позволяли достичь некоторой серийности производства; особенно это удавалось крупным мастерским, расположенным в городах и дворянских усадьбах.

Мебель в «стиле жакоб» можно назвать характерной как для классицизма, так и для бидермайера с его пристрастием к интимности и домашнему уюту. Вполне отвечая вкусам состоятельных заказчиков, эти предметы, при общей лапидарности форм, часто исполнялись с большим мастерством и изобретательностью. Не было, пожалуй, ни одного вида мебели, который нельзя было бы оформить в «стиле жакоб»: бюро, книжные шкафы, кровати, диваны, разнообразные столы, тумбы-подставки, кресла, стулья, рамы картин и зеркал. Эти предметы хорошо компоновались между собой в комнатах различного назначения, успешно соседствую с остальной, иногда совершенно разностильной обстановкой.

Особое место среди образцов «стиля жакоб» занимает мебель, декорированная вставками в технике «эгломизе» ⁴. Посредством лака или какого-либо другого клеящего состава на стекле закреплялся слой тонкой золоченой или серебряной фольги, фигурно вырезанной соответственно предварительно нанесенным контурам. Затем по фольге процарапывались линии будущего рисунка и все покрывалось черной краской так, что с лицевой стороны стекла появлялось изображение, подобное гравюре на золоте или серебре. Нередко фон для таких композиций дополнялся раскраской под мрамор, молочное стекло или голубые плакетки Веджвуда. Создание «verreeglomise» (стекло «эгломизе») требовало от исполнителя не столько художественные мастерства, сколько усидчивости, терпения и аккуратности.

В этой ставшей чрезвычайно модной в 1760-1800-е годы технике исполнялись миниатюры, плакетки, вставки для мелких обиходных предметов. Использование «verreeglomise» для украшения мебели в европейском искусстве встречается относительно редко; исключение составляет лишь Россия.

Самой известной петербургской мастерской, выполнившей в 1790-е годы целый ряд замечательных изделий в «стиле жакоб» с «verreeglomise», была мастерская, основанная в 1795 году купцом И. Оттом и мебельщиком Г. Гамбсом.

К этой технике декорировки охотно обращались и провинциальные ремесленники. Что касается самого термина «стиль жакоб», широко используемого по отношению к подобной продукции русского происхождения, то он вошел в употребление в середине ХIХ века, когда как в Европе, так и в России особой популярностью вновь начала пользоваться мебель в «стилях», и особенно в стиле Людовика ХVI. В это время нередко делались даже точные копии с произведений известных французских фирм. Вероятно, именно тогда и начали впервые применять термин «стиль жакоб», связанный с именами сразу нескольких знаменитых придворных мастеров рубежа ХVIII - ХIХ веков. Так что «стиль жакоб» как краткое обозначение определенного явления в русском прикладном искусстве стало употребляться, скорее всего, с середины ХIХ века наряду с такими терминами, как «помпейский стиль», «стиль неогрек», «готический стиль» и тому подобное.

Эта несколько условная лексика, подразумевавшая в каждом случае соответствующее сочетание художественных элементов, упрощала работу между заказчиком и исполнителем. Постепенно «жакоб» стал именем нарицательным, указывавшим не столько на конкретную мебельную фирму, сколько на устойчивое желание видеть во всем французские корни. Следует заметить, что в эпоху классицизма (когда формировалось это направление в русском мебельном искусстве) современники еще не могли абстрагироваться до отвлеченных обобщений; в документах того времени интересующие нас предметы обычно описывают как фанерованные красным деревом «с простым медным прибором». Но к концу ХIХ века термин «стиль жакоб» уже широко употреблялся. «Мы снова водворились здесь в прелестной Гатчине, в наших крошечных, но ужасно уютных комнатах, которые стали еще лучше, так как я велела поставить себе старинную, чудную мебель «стиля жакоб», которая выглядит так красиво», - писала императрица Мария Федоровна в 1882 году матери ⁵.

Сохранились фотографии этих комнат, любовно обставленных императорской четой. Эта мебель была отобрана Александром III и его супругой при посещении Таврического дворца, бывшего с начала ХIХ века своеобразным хранилищем предметов, относящихся предшествующим правлениям.

О них вновь вспомнили в период господства историзма, когда художники искали вдохновение в различных эпохах прошлого. Однако уже в 1880-е годы в «стиле жакоб» стали изготавливать предметы-копии, предметы-подражания. Судя по сохранившимся образцам и фотографиям в рекламных каталогах, новая меблировка исполнялась самыми различными фирмами, в том числе принадлежавшими ведущим придворным поставщикам – Ф.Ф. Мельцеру и Н.Ф. Свирскому.

С зарождением в русском искусстве начала ХХ века художественного направления «неоклассицизма», развивавшегося в русле модерна, а также расширением инфраструктуры городской среды с ее налаженным машинным производством выпуск мебели в «стиле жакоб» еще более увеличился. Ее можно было увидеть и в гостиной императрицы, и в кабинете у иностранного посла, и в комнатах модного коллекционера. Так, у А.А. Коровина, известного собирателя старины, была гостиная с «зеленовато-бирюзовыми обоями, мебелью красного дерева «стиля жакоб», обитой ярко-красной кожей» ⁶. Тут стояли как подлинные предметы обстановки 1800-х годов, так и близкие к ним по виду вновь созданные предметы. Последние благодаря введению некоторых элементов, характерных для модерна (скругленные углы подстолья, вогнутые детали ромба в спинках, изогнутые сквозные боковины мебели для сидения), прекрасно сочетались с современной живописью самых передовых направлений.

Часто мебель этого времени и по сей день принимают за более раннюю и неверно датируют периодом классицизма. Так, в своем капитальном труде, посвященном русской мебели «золотого века», в главе о «русском стиле жакоб» Антуан Шеневьер отмечает, что по своей «подчеркнутой простоте некоторые из мебельных предметов имеют странное сходство с современными изделиями»⁷.

Это и не удивительно, поскольку Шеневьер действительно воспроизводит в своей книге не только подлинные ампирные образцы, но и предметы, которые вполне могли быть исполнены в конце ХIХ – начале ХХ столетия. То же можно сказать о некоторых изделиях в «стиле жакоб», публикующихся в различных рекламных и аукционных каталогах в качестве русских вещей конца ХVIII – начала ХIХ века ⁸.

Вот самые общие советы по атрибуции мебели в «стиле жакоб». Учитывая тот факт, что определить разницу между мебелью начала ХIХ века и образцами более позднего времени достаточно трудно, следует, прежде всего, проанализировать общую композицию вещи. Слишком сложная конструкция предмета – с большим количеством ящиков-надстроек, складных боковых столиков или выдвижных досок – уже наводит на подозрение. Подобная многофункциональность более характерна для периода стиля модерн, чем для классицизма.

Большое значение имеет толщина облицовочного шпона (фанеровки): в раннее время она была около двух миллиметров и более, затем, со второй четверти ХIХ столетия, она делается все тоньше и тоньше. В результате на некоторых вещах начала ХХ века фанеровка бывает столь тонкая, что при неблагоприятных условиях хранения вся поверхность предмета покрывается частными мелкими трещинками-кракелюрами и расслаивается, в то время как у подлинных вещей это выглядит глубокими редкими разрывами шпона.

Очень показательно расположение металлических деталей, которые в период ампира подчеркивали и выделяли основные «узлы» конструкции; были полыми, сделанными, как правило, методом штамповки. Штампованные металлические тяги плотно пригоняли по форме узких деревянных реек, которые в свою очередь, наклеивались на деревянную основу. Наличие гвоздей тоже должно наводить на подозрение. Русские мастера практически не пользовались гвоздями, они могли появиться на предметах в «стиле жакоб» в результате последующих реставраций. Детали из меди и латуни в русской мебели довольно редко сочетались в одном изделии с бронзовыми накладками фигурной формы, а гофрированные вставки в эпоху ампира не обрамлялись металлическими рамками.

Атрибуционным признаком является и наличие вставок «verreeglomise» - даже мелкие вставки с «эгломизе» в более позднее время применялись чрезвычайно редко; время бесплатной рабочей силы ушло безвозвратно.

Портрет княгини Е.И. Голенищевой-Кутузовой

Л. Гуттенбрунн. 1797

Холст, масло

Государственный Эрмитаж

Туалетный стол с зеркалом и стул в «стиле жакоб»

Россия. Около 1800

Фанеровка – красное дерево; накладки – латунь

Стол: 170х107х42; стул: 93х47х42

Государственный Эрмитаж

Стол-консоль с полукруглой столешницей

Санкт – Петербург. Мастерская Г. Гамбса (?)

Конец XVIII – начало XIXвека

Фанеровка – красное дерево; металл

79х88

Государственный Эрмитаж

Кресло

Санкт – Петербург

Первая четверть XIXвека

Фанеровка – красное дерево, накладки – латунь, штамповка

58х88,5х45,5

Государственный музей А.С. Пушкина. Москва

Зеркало в раме с расписной вставкой «под веджвуд»

Санкт – Петербург

Первая четверть XIX века

Рама – красное дерево. 158х65

Государственный Эрмитаж

Публикуется впервые

Часы напольные

Санкт – Петербург. Около 1800

Фанеровка – красное дерево, накладки – латунь. 205х65х37

Государственный Эрмитаж

Корпус – по типу Д. Рентгена; циферблат поздний

Камердинерская с мебелью в «стиле жакоб»

Павловский дворец

Кресло

Санкт – Петербург

Конец XVIII – начало XIX века. Фанеровка – красное дерево, накладки – латунь, штамповка

90х58х57

Государственный Эрмитаж

Диван из имения «Прилепы» Я.И. Бутовича

Фото

В богатых дворянских усадьбах можно было встретить немало примечательных предметов в «стиле жакоб», выполненных крепостными столярами. Не скованные ценой или жесткими требованиями заказчика и не ограниченные во времени, они создавали действительно оригинальные произведения – подобные внушительных размеров дивану, находившемуся некогда в имении «Прилепы» богатого коннозаводчика Я.И. Бутовича.

Снабженный множеством шкафчиков и ящиков, размещенных внизу и по сторонам широкого вместительного сиденья, диван имеет своеобразное фигурное навершие со вставленными в него картинками-обманками в металлических рамках. Формы дивана настолько необычны, что знаток старины И.И. Лазаревский назвал этот предмет «замечательным» образцом «английского жакоба».

Зеркало-псише со вставками «эгломизе»

Общий вид и фрагмент. Санкт – Петербург. Около 1800

Фанеровка – красное дерево, накладки – латунь; стекло – «эгломизе». 234х104х56

Государственный Эрмитаж

Побывавший в 1840-е годы в Петербурге французский писатель Теофиль Готье, в качестве одной их характерных черт меблировки городских домов (в основном похожей на французскую), отметил наличие большого количества ширм или перегородок, а также зеркал, украшенных гравюрами, «вделанными в панно из золоченой меди». «….Они также свои зеркала стали обделывать в красное дерево с медными бляхами и вместо картинок вставлять над ними овальные стекла, с подложенным куском синей бумаги.… Эта мода вошла к нам в конце 1800 года», писал в своих «Записках» Ф.Ф. Вигель.

«Bar Back sofa» или«Sette»

Изальбома«The Cabinet-Maker and Upholsterers Guide». George Hepplewhite. 1794

Кабинет императрицы Александры Федоровны в Зимнем дворце